ты = не я

Помнишь
Мы были
Мы были вдвоем
Разница лжи и того
Что считается сном
Я не найду ее
Я не доверюсь зрению
Не обменяюсь телами
С тобой / Я боюсь
Сказанное словно костер не расшевелишь
Верить можно только пока ты рядом
Черно-пустые рисунки на стенах
Хочешь укрыться / Построй
Наши беседы чаинками прошлых долгов
Не покидай свое тело
Как уходил каждый вечер
Не выходи из него
И вот мы по дну идем по полю по небу
Твоя рука холодна твой телефон молчит
Ты смотришь в одну эту точку
Я говорю что за окном красиво
Кто эта точка
Кто там, скажи
Возьми эту руку
Мой мертвец мой призрак
Мой человек
Я доверяю тебе
Хоть мне и страшно
Я бы прочла тебе сказку
И не сомкнула глаз
Я бы заметила точно заметила
Как ты пытаешься
Делать кино
Из нас

---

иногда я думаю о том, что было бы здорово начертить на огромном листе акварельной бумаги сеть, которая бы соединяла все то общее, что мне встречается между мной и людьми. слово - и от него стрелочки к тем, кому оно важно. между мной и а. - солнце и раскрошенные макаруны, а между мной и б. - солнце и а.
я бы рисовала разноцветными карандашами, и все думала о том, как покажу результат кому-то еще, но, боюсь, на рисование уйдет вся моя жизнь.
иногда я думаю о том, что девочки делятся на две категории: те, которые писали свое имя на каждой своей вещи, тетради, стене, листке бумаги, и те, которые вместо этого что-то рисовали. когда мне было семь лет, мы с соседской девочкой юлей нашли две ровные красивые белоснежные картонки. я нарисовала на своей море и небо, цветы, травы, лошадей, конечно, и даже ветер, а она всю картонку исписала своим именем: юля, юля, юля, юля.
я подумала тогда, что мне не пришло бы это в голову, и что юля, возможно, что-то такое понимает, чего не понимаю я. юля, юля, юля, на четвертый раз слово теряет свое значение и становится образом. палочка, кружочек, две по косой и какая-то загогулина. это завораживало.
иногда я думаю

@музыка: аллигаторы не едят авокадо

---

не всё ли равно о ком говорить? если уподобить жизнь тёмной дороге, каждый, кто осветил наш путь, стоит упоминания. будь то пилигрим, вынынувший из-за крутого поворота, в чьих руках раскачивается длиный шест неструганного дерева с закруглённым концом и подвешенной за леску керосиновой лампой. или механик, вкрутивший светодиод в старый фонарь, помнящий те времена, когда папа и мама играли в салочки и даже представить не могли, что вот уже совсем скоро, через какие-то четверть века, над головой мамы вспыхнут больничные лампы, и на их свет выйдешь ты, чтобы сполна пожать те рытвины и овраги, в которые норовит затянуть нас коварная темнота.
можно вспоминать менестреля, пригласившего тебя к утлому костерку, погреться, главным образом, не от дюжины талых искр, а от песни, вспоровшей ночное небо. можно вспоминать девушку, прекрасную, как инжир, с бусинами и пёрышками в волосах, поднёсшую спичку к кончику твоей сигареты. воспоминаия такого рода приятны и необременительны, они годятся для тёплого вечера в компании кота и чашки горячего шоколада. словом, это редкие воспоминания, ведь в тревожные минуты, а таких на тёмной дороге несравненно больше, нас тянет вспоминать о полнокровном огне, о пожарище, который ворвался в тихий дом, оставив от книжных полок и от платьев, с любовной педантичностью развешанных в гардеробе, от обувных картонок с туфельками и мокасинами, ворохи жирного пепла.
в конце концов, бредя через ночь с одним саквояжем, простительно думать о том, что послужило причиной такому положению дел.

@темы: увертюра

---

однажды ты просыпаешься, выходишь в город, оставив на столе конспекты и учебники, вчерашний ужин и неоплаченные счета за свет. ныряешь в метро или ловишь такси. в здании аэропорта есть магазин фиксированных цен: в нём ты покупаешь пёструю арафатку. она будет хранить твоё горло от простуды в дождливом Копенгагене, послужит банданой под жокейскую шапочку, когда ты, оседлав арендованную лошадь, покоришь склоны горы Эльбрус,в полночной Венеции ты прижмёшь её к носу, заглушая смрад внезапно неромантичных каналов; пройдёт время и в мягких кисточках заплутают ветра Эс-Суэйры солнечного Марокко.
...а потом ты просыпаешься, нашарив рукой на прикроватном столике учебники и конспекты. и надо разогреть вчерашний ужин, превращая его в ланч рабочего понедельника. и оплатить счета за свет.
а на карнизе куцей занавеской висит пёстрая арафатка, и за её складками без труда можно разглядеть как в небе самолёт чертит перистую белую линию, которая взмывает всё выше и выше.
перистая белая линия - всё то, чем ты могла быть.

@темы: аллигаторы не едят авокадо, цунами будут всегда

---

когда я хожу в парк, я не беру с собой нетбук, потому что на природе надо писать только от руки.

@темы: увертюра

---

немного одиноко в последнее время. хочется новых людей.

@темы: черничное

---

ведение дневника сродни готовке. ты выметаешь с кухни огрызки заплесневелых бутербродов, оглядываешься в поисках мусорного пакета; не найдя его на привычном месте перерываешь шкафчик под раковиной или сразу идёшь в магазин за новой пачкой. стелешь чистую скатерть. по её красно-белым клеткам выстраиваются салатные блюда с расцветшими маками на донце, маленькие тарелки, окаймлённые ободком из крошечных незабудок. солонка привычно возглавила россыпь коробочек с пряностями, а рядом с их неровным строем ты кладёшь разделочную доску.
начало положено. ты создала аккаунт.
косметические мелочи и кулинарные премудрости: ты относишь ножи на заточку - просишь друга отрегулировать настройки отображения тэгов, дребезжа тележкой ходишь по магазину - складываешь на холодные прутья эпиграф, аватары, подпись.
всё готово к приготовлению блюда. ты торжественно обещаешь себе, что в этот раз твой дневник даже отдалённо не напомнит яичницу, которую ты так часто наблюдала в Его тарелке и проецировала в тёмное пространство за своими рёбрами. никакого кетчупа и дешёвых сарделек. никакой подгорелой корочки на сковородке.
минимум салат «цезарь».
а лучше мороженое «страчителла».
но чтобы стать хорошей сладостью надо много трудиться, и, успокоив себя мыслью, что всё ещё впереди, ты берешь в руку нож и преступаешь к разделке курицы. это – воспоминания о прошлом, ты щедро льёшь в соусницу эликсир забвения – оливковое масло, чеснок и кунжут.
рецептура изначально обречена нарушить внутреннее расписание, ведь ты сама ещё не вполне уверена, что тебе хочется, и что ты готова положить на свою сковородку, бросить в котёл, сделать достоянием общественности.
скромный баклажан – досужие измышления.
практичный кабачок – бизнес-планы.
воздушный рис – мечты о…
словом, я не буду забегать вперёд. давайте временно условимся, что по ближайшим страницам растечётся ирландское рагу.

@темы: пока не догорит до фильтра

---

рассвет новой жизни

@темы: черничное